Вчера Степа выбрал в качестве чтения перед сном вот эту книгу.
В ней опубликовано всего одно стихотворение Иосифа Бродского «Баллада о маленьком буксире». Я раньше никогда не читал это произведение и не слышал о нём, а Бродского никак нельзя назвать детским поэтом.
И вот я читал вслух Степе и Ване эти стихи и думал о том, что даже не глядя на обложку, просто по стилю, по качеству стихосложения, по тому как они написаны, понимаешь что их писал не просто талантливый, а совершенно гениальный поэт. Пронзительное, очень грустное и очень красивое произведение.
Эти стихи можно и нужно читать детям, но при этом это и очень взрослые стихи. Кто-то увидит в них просто историю маленького буксира, кто-то жизнь и смерть, кто-то горечь разлуки с друзьями, уезжающими навсегда в эмиграцию…
Я очень рекомендую вам купить эту книгу для ваших детей, причем именно этого издания, потому что она очень хорошо оформлена художником-мультипликатором Игорем Олейниковым.
Это — я.
Мое имя — Антей.
Впрочем,
я не античный герой.
Я — буксир.
Я работаю в этом порту.
Я работаю здесь.
Это мне по нутру.
Подо мною вода.
Надо мной небеса.
Между ними
буксирных дымков полоса.
Между ними
буксирных гудков голоса.
Я — буксир.
Я работаю в этом порту.
Это мой капитан
с сигаретой во рту.
Он стоит у штурвала
(говорят — за рулем).
Это мой кочегар —
это он меня кормит углем.
Это боцман,
а это матросы.
Сегодня аврал.
Это два машиниста —
два врача, чтобы я не хворал.
Ну, а кто же вон там,
на корме,
в колпаке?
Это кок
с поварешкой прекрасной в руке.
Я — буксир.
Все они — это мой экипаж.
Мы плывем.
Перед нами прекрасный пейзаж:
впереди синева,
позади синева,
или кранов подъемных
вдалеке кружева.
На пустых островках
зеленеет трава,
подо мною залив
и немножко Нева.
Облака проплывают
в пароходных дымках,
отражаясь в воде.
Я плыву в облаках
по прекрасным местам,
где я был молодым,
возле чаек и там,
где кончается дым.
На рассвете в порту,
когда все еще спят,
я, объятый туманом
с головы и до пят,
отхожу от причала
и спешу в темноту,
потому что КОРАБЛЬ
появился в порту.
Он явился сюда
из-за дальних морей,
там, где мне никогда
не бросать якорей,
где во сне безмятежно
побережья молчат,
лишь на пальмах прибрежных
попугаи кричат.
Пересек океан —
и теперь он у нас.
Добрый день, иностранец,
мы приветствуем вас.
Вы проделали путь
из далекой страны.
Вам пора отдохнуть
у причальной стены.
Извините, друзья,
без меня вам нельзя.
Хоть, собравшись на бак,
вы и смотрите вниз,
но нельзя вам никак
без меня обойтись.
Я поставлю вас здесь,
средь других кораблей,
чтоб вам было в компании
повеселей,
слева — берег высокий,
а справа — Нева.
Кран распустит над вами
свои кружева.
…А потом меня снова
подкормят углем,
и я вновь поплыву
за другим кораблем.
Так тружусь я всегда,
так тружусь и живу,
забываю во сне,
чем я был наяву,
постоянно бегу,
постоянно спешу,
привожу, увожу,
привожу, увожу.
Так тружусь я всегда,
очень мало стою.
То туда, то сюда.
Иногда устаю.
…И, когда я плыву
вдоль причала домой,
и закат торопливый
все бежит за кормой,
и мерцает Нева
в серебристом огне,
вдруг я слышу слова,
обращенные мне.
Словно где-то вдали,
собираясь в кружок,
говорят корабли:
— Добрый вечер, дружок.
Или просто из тьмы,
обработавший груз,
«бон суар, мон ами»
тихо шепчет француз.
Рядом немец твердит:
«гутен абенд, камрад».
«О, гуд бай!» — долетит
от английских ребят.
До свиданья, ребята,
до свиданья, друзья.
Не жалейте, не надо,
мне за вами нельзя.
Отплывайте из дому
в белый утренний свет,
океану родному
передайте привет.
Не впервой расставаться,
исчезайте вдали.
Кто-то должен остаться
возле этой земли.
Это я, дорогие,
да, по-прежнему я.
Перед вами другие
возникают края,
где во сне безмятежно
побережья молчат,
лишь на пальмах прибрежных
попугаи кричат.
И хотя я горюю,
что вот я не моряк,
и хотя я тоскую
о прекрасных морях,
и хоть горько прощаться
с кораблем дорогим,
НО Я ДОЛЖЕН ОСТАТЬСЯ
ТАМ,
ГДЕ НУЖЕН ДРУГИМ.
—————
И когда я состарюсь
на заливе судьбы,
и когда мои мачты
станут ниже трубы,
капитан мне скомандует
«право руля»,
кочегар мне подбросит
немного угля,
старый боцман в зюйд-вестке
мой штурвал повернет
и ногой от причала
мне корму оттолкнет, —
— и тогда поплыву я
к прекрасному сну
мимо синих деревьев
в золотую страну,
из которой еще,
как преданья гласят,
ни один из буксиров
не вернулся назад.
1962
Comments
вот девочка читает Бродского как раз по книжке, которую вы читаете своему сыну, читает наизусть и плачет. Посмотрите!
У дочки была любимой книгой с года!! Она действительно прекрасна. Еще купили Бродского же в оформлении Олейникова же рабочую азбуку, тоже горячо рекомнуем!
-Мама, правда, что игрушки
оживают по ночам?
кофе пьют, едят ватрушки?
- нет, никто не замечал.
- говорят? играют в прятки
и танцуют до утра?
- ох, родная, это вряд ли.
уже поздно. спать пора.
но как только свет потухнет,
я опять смотреть пойду,
как мои друзья на кухне
затевают чехарду.
мыши сделали из булки
с небольшим окошком дом
и под музыку в шкатулке
вальс танцуют вчетвером.
плюшевые леопарды
ссорятся из-за мяча.
ёж с котом играют в нарды,
громко фишками стуча.
кукла режет из салфетки
белоснежную фату.
заяц взял мои конфетки
и катает их во рту.
утка расставляет свечки,
зажигает фитили,
чтобы лего-человечки
к ней поужинать зашли.
и из дольки мандарина
сделав новую луну,
осьминог и балерина
ставят оперу одну.
слон рассказывает сказку
о подводном короле:
как явился он, прекрасный,
грустной деве на земле,
как выходит он на берег
и искрится, как роса.
жаль, что взрослые не верят
ни в какие чудеса.